неожиданно культурный нью-йорк

Я поняла, что надо просто смириться. Никто никому ничего не обещал, в конце концов. Нью-Йорк. Ну почему именно ты, а не какой-нибудь Берлин, вынужден мозолить мне глаза по сто раз в год? 

Возвращалась я в Москву чисто физически в январе. А полностью вернулась только сейчас. Вот завершу свой рассказ о зимней Америке и опять куплю билеты. 

Один день и одна ночь были в моём распоряжении. А вот знаете ли, 88-ая стрит мне уже как родная. Я уже узнаю жителей этой улицы в лицо. А в этот раз даже позаглядывала в их квартиры, потому что окно возле моей кровати выходило прямо во внутренний дворик старейших нью-йоркских таунхаусов и всё было видно как на ладони, а в очках, так вообще.
Прямо с утра я направилась наперерез через Централ-парк на ту же 88-ую стрит, но с противоположной - восточной стороны.  В самый что ни на есть музей Гуггенхайма.

Первое, чем поразил музей - это выставочной площадью в виде закручивающейся вверх улитки. Ты идёшь по спирали и смотришь бесконечно, смотришь и идёшь в вечность.

Второе, чем поразил музей - это проходящая как раз в это время выставка Пабло наилюбимейшего Пикассо "Чёрное и белое". Соответственно в чёрно-белой гамме.

В общем, столько счастья в одном месте я запила чудесным кофе и заела морковным пирожным с видом на парк и жёлтые такси. Вообще, мне уже стало казаться, что я видела вживую почти все работы Пикассо в самых разных частях света. Осталось приехать в Африку и там тоже его встретить. Помимо вышеуказанного, в музее постоянно выставлены Кандинский, Шагал, гвардия импрессионистов и много много кого ещё.

Я вышла из музея и пошла "вниз" по улице в надежде найти какое-нибудь место для обеда.

И тут меня привлекла огромная вывеска "Матисс" на одном из зданий. Я одела очки, пригляделась. Ёлки-палки, это же Метрополитен. Музей Метрополитен. Надо идти. И я вошла.

Ох. Вот это музей. Я бы так сказала - можно не посетить больше ни один музей на планете. Метрополитена вполне достаточно. Так что сэкономьте сразу себе нервы и деньги - сходите туда и можете потом смело увиливать от любого музея, справедливо замечая "А я это уже видел".  С трудом себе представляю, что ещё такого можно впихнуть в выставочные залы, потому что я обошла, наверное, только 10 процентов помещений, потратив на это 5 часов. Я опомнилась только тогда, когда стала чувствовать, что меня пошатывает уже. И, посмотрев на часы, поняла, что обед мне уже не светит - не опоздать бы на ужин.

 Залы с древностями я буквально пробежала, торопясь на встречу к Матиссу. Но задержалась на чудо-мебели 18 века, которая представляет из себя целый город из потайных ящичков и механизмов.

Заворожили красивые штучки из эпохи артдеко. Многие были русского происхождения.

Притащили сюда и что-то совсем древнее и страшное из Африки. Ну прям совсем древнее-древнее.

Африканский Гомер Симпсон.

И конечно же они, они, они.

Тут у меня случилось небольшое дежавю совместно с Моне. Где-то я это уже видела. А конкретно с Пушкинском, в Вашингтонском, ну и в самом Руане.

А далее на сцене визги, писки, крики толпы, очереди за автографами к тому, кто не нуждается в представлении.

Кое-что из дизайнерских штук.

Очень зацепила взгляд одна небольшая фотокарточка (нижняя слева) - работа одной из любовниц Пикассо - психованной Доры Маар. Примерно представляя её историю и её внутренний и внешний облик, у меня было такое чувство, что я посмотрела ей вслед. Поразительное действие порой оказывают на нас предметы и вещи.

И он сам, и его друзья тут как тут. Без них никуда.

Очень сильно меня впечатлили четыре работы американской художницы из серии "Нью-Йорк". А прям стояла и хохотала "Да, да, да! Точно!". Если бы я умела рисовать - я бы изобразила его примерно так же. Сумасшедший-несуразный-пёстрый-нелепый цирк шапито и пир во время чумы.

Конечно же, современное искусство занимает в Метрополитене огромнейшие территории. Надо сказать, много интересного.  Вот что впечатлило.

А так же мусор в больших количествах и разных формах.

 Ну и мои любимые чёрные полоски, как же без них.

И не только чёрные.

Но если честно, я давно поняла. Если звёзды зажигаются - значит это кому-нибудь нужно.

Я всегда фотографирую в музеях. Потому что, как правило, выхожу я в полу невменяемом состоянии. И если меня спросить в этот момент - что я видела - я едва ли смогу припомнить пару имён. Потом я так люблю свои фоточки, я пересматриваю их до дыр. Да, ничто не сравнится с живым лицезрением. Но мои фотографии моментально переносят меня туда, где я была и стояла и нюхала запах залов. Я вообще не знаток живописи. Я просто испытываю от неё эмоции. Для меня важно в музее всё. Фон, на котором висят картины (я просто фанат серого фона). Прохладность и свежесть. Не смотря на то, что обычно экспонатам не одна сотня лет, в галереях так свободно и легко дышится. Я всегда это замечаю и люблю. А ещё я фанат осциллографов, которые стоят в Третьяковке в каждом зале в уголке и тщательно записывают параметры влажности. Переходя из зала в зал, я первым делом смотрю на очередной осциллографик и думаю о его нелёгкой работе круглосуточно выводить своим пёрышком графики. Мне всех их жалко. Ужас, да? А ещё я ассоциирую картины с их авторами и воспринимаю, как будто это я лично с каждым побывала там-то и там-то. А когда встречаю то, что я уже где-то видела, думаю "Ну привет. И ты здесь".  А ещё я по-глупому воспринимаю искусство, как ниточки, опоясывающие нашу планету, и каждый может протянуть руку и подержаться за них и тем самым мы можем оказаться связаны с самыми неожиданными людьми в самых неожиданных местах.

 Когда я вынесла себя из Метрополитена - уже темнело. И ноги сами понесли меня туда, опять туда - в эпицентр адского веселья, где заработать шизофрению гораздо проще, чем не заработать. Но когда стемнело окончательно, я заразилась. Признаю. Ну а вы попробуйте не влюбитесь вот в это.

Да, я стояла и так же как и триста миллионов человек рядом со мной, корчила рожи в монитор на одном из небоскрёбов. Ну а вы бы не покорчили?

Вроде как и не удобно, но по-моему я счастлива на этой фотографии.